IX Красноярская международная музейная биеннале "Во глубине" (2011)

[Петр]

Сердце искусства найдут в сибирских рудниках на Красноярской биеннале

2 сен - РИА Новости, Анна Бралкова.

Смысловой горизонт России попробуют найти полсотни художников со всего света в сибирских рудниках на IX Красноярской международной музейной биеннале "Во глубине", выяснив попутно есть ли сердце у современного искусства.

Красноярская биеннале, которая пройдет в культурно-историческом музейном комплексе со 2 сентября по 30 ноября, по праву считается старейшей в стране: первая состоялась в 1995 году и была задумана как экспериментальный музейный форум. С тех пор музей работает с практиками современного искусства, активно привлекая столичных и зарубежных художников и взращивая своих.

"Проект весь посвящен пространствам Сибири - ее главному, можно сказать, культурному богатству. Это третья часть сибирской "трилогии" биеннале: до этого были "Чертеж Сибири" в 2007 году, "Даль" в 2009. Там мы шли вширь, сейчас - вглубь, пытаясь выстроить вертикальное измерение пространства и времени", - рассказал РИА Новости куратор и идеолог биеннале Сергей Ковалевский.

"Глубинная" экспозиция создается в этом году силами москвичей Елены Елагиной и Игоря Макаревича, Антона Ольшванга, Андрея Кузькина, Ольги Чернышевой, Ростана Тавасиева, группы "Синий суп", Леонида Тишкова, питерцев Петра Белого, семьи Флоренских, Ильи Гапонова, голландцев Ясмайн Виссер, Марьян Тиувен, уральцев "Синие носы", "Куда бегут собаки" и Владимира Селезнева, красноярцев Василия Слонова, Александра Сурикова и многих других.

Художники могут привезти или создать в музее проект, соответствующий теме, или же вдохновиться на "сибирское" произведение пребыванием в "вахтовой" арт-резиденции под названием "Сибирские руды", предполагающей путешествие по Красноярскому краю. В частности, художественное освоение "сибирской глубинки на ощупь" провел Ольшванг, побывавший на северном Олимпиадинском месторождении, Селезнев и Виссер съездили в Бородинский угольный разрез, московские художники Владимир Сальников и Нина Котел прошлись по местам ленинской ссылки в заповедном селе Шушенское и на Саяно-Шушенской ГЭС.




Проект Андрея Кузькина на IX Красноярской международной музейной биеннале "Во глубине"/ Фото: предоставлено организаторами IX Красноярской биеннале

"Мы ищем горизонт самоопределения России, определяя в глубинах сибирских руд гуманитарные ценности. Просторность мысли и чувства - предмет этой биеннале. Еще одно измерение темы - "на сердечном просторе", где ставится наивный и провоцирующий вопрос - "есть ли сердце у современного искусства", - пояснил куратор биеннале, отметив, что в этом году организаторы помимо искусства попытались представить деятельность институций, занимающихся современным искусством.

Спецгость биеннале - Московский дом фотографии, глава которого Ольга Свиблова привезет экспозицию молодых фотографов. Арсений Жиляев от лица площадки "Старт" ЦСИ "Винзавод" выберет лучший проект молодого красноярского художника и пригласит его в столицу. Ретроспективную выставку организовала группа "Синие носы" при участии Сибирского музея современного искусства (Новосибирск).

В связи с общим "сердечным" вектором биеннальский проект занят определением традиций и ищет их вместе с местными музеями. Так, Кузькин лепит хлебные скульптурки в экзотическом музее "Тюремный замок "Действующий СИЗО № 1 города Красноярска" в подвале красноярского централа, а Елагина и Макаревич работают над концептуальной инсталляцией в амбаре усадьбы Василия Сурикова в центре города. Тот же суриковский дом станет площадкой для летней школы биеннале, в результате которой около 15 молодых художников получат возможность высказаться.


Проект Андрея Ройтера FUTURE на IX Красноярской международной музейной биеннале "Во глубине" / Фото: предоставлено организаторами IX Красноярской биеннале

Важную экспозиционную часть биеннале занимает паблик арт, уже давно концептуализирующий городское пространство Красноярска и окрестностей. Словенец Матей Андраж Вогринчич, в 2007 году на "Чертеже Сибири" сооружавший пейзажную инсталляцию из 300 красно-золотых лопат, выложит из 40-ка тысячи яичных скорлупок пол деревянной церкви 19 века в селе Барабаново. Московский художник Леонид Тишков привезет в Сибирь "Частную луну" - инсталляцию в виде светящейся луны, которую прокатят по Енисею и главному проспекту, а потом передадут по очереди красноярцам, пожелавшим принять гостью у себя дома. Француз Ксавье Жюйо, две недели назад выстроивший инсталляцию в заброшенном аэропорте Канска на Канском кинофестивале, протянет 400-метровые струны над музейным зданием от Енисея до ближайшего проспекта, превратив музей в звучащий от ветра контрабас.

Биеннале "Во глубине" открывается на музейной площади, у инсталляции из огромных деревянных букв FUTURE Андрея Ройтера, а на Венецианском кинофестивале в это время пройдет премьера фильма "Бирмингемский орнамент", две части которого - "Мамонт" и "Мандельштам" - автор Юрий Лейдерман снял на предыдущей красноярской биеннале "Даль".



Инсталляция Владимира Анзельма (Германия) на IX Красноярской международной музейной биеннале "Во глубине"/ Фото: предоставлено организаторами IX Красноярской биеннале

Источник : РИА НОВОСТИ

[ИЗО-ДАЙДЖЕСТ]

Студенты летней школы биеннале помогли музею-усадьбе Сурикова окультурить соседний пустырь. Фото: Толстова Анна / Коммерсантъ

Газета "Коммерсантъ", №170 (4711), 13.09.2011

Искусство глубинного действия
Открылась IX Красноярская музейная биеннале

В Красноярске проходит крупнейший фестиваль современного искусства в Сибири — IX Красноярская музейная биеннале, в которой участвует около 80 российских и иностранных художников. На старейшей в России биеннале современного искусства побывала АННА ТОЛСТОВА.

Пушкинская тема IX Красноярской музейной биеннале "Во глубине", отсылающая к декабристам и рудокопам, к сибирской, ссыльнокаторжной и недроразведывательной мифологии, по здешнему обыкновению придумана так, чтобы поощрять художников, существующих в глобальном мире современного искусства, к осмыслению локальной специфики. Шедевром биеннале, вобравшим в себя эти разные локальные смыслы, стала инсталляция "Бородинский уголь" екатеринбуржца Владимира Селезнева, который был сослан в творческую командировку на Бородинский угольный разрез и работал в застенках тамошнего, оказавшегося весьма прогрессивным и расположенным к современному искусству краеведческого музея: вы заходите внутрь гудящего "высоковольтным" электронным звуком черного куба и, когда в нем внезапно гаснет свет, начинаете различать на стенах десятки лиц — из тьмы выступают портреты бородинских каторжан-угледобытчиков, написанные углем и люминесцентными красками.



Однако при всей своей любви к "почвенным" темам Красноярская биеннале начисто лишена местечковости и разыграна по интернациональным канонам: основной проект, выставки параллельной программы, творческие резиденции, летняя школа для молодых художников, паблик-арт, внедряющийся в городское уличное пространство и городские музеи, кинопоказы, современный танец и современный театр, призы, которые раздает международный экспертный совет,— примерно так же работают биеннале в Ливерпуле, Шардже или Кванджу. Художники Сибири и Урала не пользуются в Красноярске процентным преимуществом, соревнуясь за право участия наравне с москвичами, петербуржцами, европейцами, американцами, и именно поэтому их тут трудно не заметить. Живописные антиутопии уфимца Рината Волигамси рифмуются с гризайльными фантазиями москвича Константина Батынкова, сюрреалистическое видео екатеринбургской группы "Куда бегут собаки" — с видео московской группы "Синий суп", "мусорные" идолы омича Дамира Муратова — со скульптурой из старой советской рухляди знаменитого польского концептуалиста Ярослава Козловского (небогатая Красноярская биеннале все же позволяет себе приглашать нескольких иностранных звезд). Одни — Матей Андраж Вогринчич, Ксавье Жюйо или Владимир Сальников и Нина Котел — делают в Красноярске site specific-проекты, у других — Игоря Макаревича и Елены Елагиной, Ольги Чернышевой, Леонида Тишкова, Андрея Кузькина — в Красноярске премьеры. Словом, ощущения культурной вторичности, часто возникающего в русской провинции, здесь нет.



В Красноярске сразу понимаешь, за что год назад Красноярская музейная биеннале получила главную национальную премию в области современного искусства "Инновация". Старейшая в России биеннале современного искусства делается с середины 1990-х на базе Красноярского музейного центра (в прошлом — последнего в СССР филиала Центрального музея Ленина) силами местной музейной команды во главе с куратором биеннале Сергеем Ковалевским, и за эти годы она своим примером показала, что инновации в музее связаны с современным искусством, которое в состоянии модернизировать даже замшелый ленинский мемориал, постепенно превращая его в арт-центр нового типа. За 16 лет жизни при биеннале Красноярский музейный центр, где в промежутках между фестивалями не замирает жизнь, где выставки сменяются одна другой, где сложилась небольшая коллекция современного искусства (ее, правда, негде хранить), где идет постоянная работа с молодыми художниками и где уже сформировалась собственная аудитория, стал заметной в общероссийском масштабе России культурной институцией. На нынешнюю биеннале приехали с гастролями "Винзавод" и Московский дом фотографии, выставки которых посещает наш провозгласивший курс на инновации президент, потому что "Винзавод" и МДФ видят партнера в Красноярском музейном центре, а не в Красноярском художественном музее имени Сурикова и других, пребывающих в позднесоветской застойной спячке храмах искусства. Они, впрочем, тоже начинают пробуждаться ото сна: даже в музее-усадьбе Сурикова теперь, кажется, осознают, что выставка студентов летней школы биеннале на соседнем пустыре, который музей рассчитывает получить под строительство культурного и научно-исследовательского Surikov Centre, поможет обозначить это место как территорию искусства. Тем обиднее прозвучали слова члена экспертного совета биеннале, директора санкт-галленского Кунстхалле Джованни Кармина, который, вручая один из призов, сказал: "Красноярска пока нет на мировой карте искусства, но, надеюсь, он скоро на ней появится".

Красноярская биеннале сделана с амбициями быть на этой карте наряду с Шарджой и Кванджу. Теперь дело за тем, чтобы за ней поспели амбиции местной администрации, у которой под боком само собой, без всяких указок из центра выросло такое инновационное чудо. В этом году краевой минкульт впервые в несколько раз увеличил финансирование биеннале, до сих пор делавшейся в основном на спонсорские деньги (с 2007 года главный благодетель — Фонд Михаила Прохорова). Однако разовым денежным вливанием положение не исправить: Красноярский музейный центр — с его профессиональной командой, с его просветительским пафосом и широтой кругозора — имеет все основания, чтобы из бывшего музея Ленина стать крупным центром современной культуры, не хуже столичных. Чтобы красноярская художественная молодежь почувствовала, что она интересна не горстке людей, на птичьих правах занимающихся современным искусством в ленинском склепе, и не бежала в Москву. Чтобы первая в России биеннале современного искусства не стала последней.



Источник : Сайт ЗАО «Коммерсантъ. Издательский дом»

Чтобы рассмотреть фотографию в полном размере, "кликните" по превью-изображению

[ИЗО-ДАЙДЖЕСТ]

Если на Красноярском музейном центре написать большими буквами "Музей современного искусства", он не перестанет быть Музеем Ленина . Фото: Толстова Анна / Коммерсантъ

Журнал "Коммерсантъ Власть", №36 (940), 12.09.2011

Девять раз одной биеннале

Красноярская музейная биеннале проходит в девятый раз. Накануне своего первого юбилея она ставит краевые власти перед выбором: либо прикрыть этот столь успешный проект, либо выводить его на новый уровень.

АННА ТОЛСТОВА

IX Красноярская музейная биеннале открылась акцией Вадима Марьясова "На-про-лом". Вооружившись молотами, он с коллегами-художниками прорубил брешь в стене, которую из "именных", то есть попросту подписанных маркером кирпичей, недели за две до того возвели на дорожке возле Красноярского музейного центра горожане-добровольцы. В результате перформанса на объекте паблик-арта образовались этакие триумфальные ворота в стиле "русского бедного": кирпичная стенка с неровной дырой посредине. В этом художественном действе можно найти много разных смыслов, но знакомые с ситуацией изнутри прочитывают марьясовскую акцию как институциональную критику культурной политики краевой администрации. Красноярская биеннале так и происходит: горстка энтузиастов, делающая ее с нерастраченным еще до конца романтизмом и личным обаянием, вот уже почти двадцать лет бьется лбом о непробиваемую стену.

Красноярский музейный центр — это бывший филиал Центрального музея В. И. Ленина, последний, тринадцатый, достроенный в годы перестройки непонятно зачем. Вождь мирового пролетариата был в Красноярске проездом, останавливаясь на несколько дней по дороге в Шушенское, так что никаких особо ценных исторических реликвий музей, выстроенный мэтром красноярской архитектурной школы Арэгом Демирхановым в стиле революционно-патетического брутализма, не содержал, представляя собой одну напичканную разными диорамами, лозунгами, пыльными шинелями, маузерами, собраниями сочинений учителей коммунизма и прочим агитпропом тотальную инсталляцию.

В 1993-м сюда пришли молодые архитекторы, выпускники и преподаватели Красноярского архитектурно-строительного института: Сергей Ковалевский, Вадим Марьясов, Виктор Сачивко. Через год случилась первая Красноярская музейная биеннале, и пошло-поехало. Ленинская экспозиция отступала, современное искусство наступало. Бессменным куратором биеннале и множества проходящих в промежутках между ними выставок и фестивалей стал Ковалевский. Марьясов, некогда изгнанный за радикализм и излишнюю требовательность к студентам преподаватель архитектурного института, занялся проектированием новых экспозиций и работой с молодыми художниками, для которых музейный центр организовал настоящую альтернативную школу современного искусства. У Сачивко, первого живописца Красноярска, составилась своя программа музейных выставок.

За 16 лет жизни у биеннале в Красноярске сложился собственный, обкатанный формат: основной проект, ряд параллельных выставок, программа паблик-арта, показ работ студентов летней школы, интервенции в традиционные музеи. Все это — хоть и по мировым лекалам, но своими силами, без методической и институциональной поддержки из Москвы: в Красноярске как не было филиала Государственного центра современного искусства, так и не будет: ГЦСИ сейчас ведет переговоры насчет своего сибирского отделения с Томском. Директор ГЦСИ Михаил Миндлин говорит, что в Красноярске ему делать нечего: тут уже образовалась собственная институция.



16 лет подряд Красноярская биеннале шла напролом, ожидая, что местное чиновничество наконец-то пойдет ей навстречу
Фото: Толстова Анна, Коммерсантъ


Притягательность Красноярских биеннале — в их самобытности и презрении к международной биеннальной конъюнктуре: здесь не выбирают модных культурологических тем, не гонятся за модными именами, никому не подражают. Но при этом они не выглядят местечковой затеей и при всем внимании к локальному контексту сибирским ура-патриотизмом не страдают. Для художников Сибири никаких скидок не делают, выбирают только тех, кто будет на равных смотреться рядом со столичными гостями и иностранцами. Вот и сейчас омич Дамир Муратов, уфимец Ринат Волигамси, екатеринбуржцы Владимир Селезнев и группа "Куда бегут собаки" совершенно органично вошли в одну экспозицию с именитыми москвичами — Ольгой Чернышевой, Игорем Макаревичем и Еленой Елагиной, Леонидом Тишковым — и заграничными звездами вроде польского концептуалиста Ярослава Козловского (биеннале, весьма стесненная в средствах, всегда старается пригласить одну-две знаменитости из-за рубежа). Что же касается сибирского контекста, для иногородних участников биеннале предусмотрена программа летних резиденций и творческих командировок. В этом году, например, москвичи Владимир Сальников и Нина Котел проехались по югу Красноярского края, составив дневник путешествия в виде огромной рисованной "фрески", остроумно стилизованной под советское монументальное искусство времен брежневского застоя; голландка Ясмейн Виссер целый месяц собирала в Красноярске визуальный словарь городских мотивов. А одной из самых удачных работ биеннале стала инсталляция "Бородинский уголь" Владимира Селезнева, отправленного по заданию биеннале в Бородинский угольный разрез и добывшему в музее города Бородино сотни человеческих историй сосланных туда русских немцев, военнопленных и политзаключенных, в том числе Игоря Губермана: когда в темной комнате гаснет свет, на стенах начинают проступать лица бородинских каторжан, писанные углем и светонакапливающей краской.

Тема IX Красноярской музейной биеннале — "Во глубине": адресованные декабристам пушкинские строки начертаны на ступенях музейного центра, спускающихся к Енисею, "маяковским" революционным шрифтом.

Участники основного проекта измеряют глубину сибирских руд самыми разными способами. Одни отталкиваются от образа рудокопа: в инсталляции Владимира Анзельма "Полезные ископаемые" пьедесталы увенчаны антрацитовой скульптурой, а из угольных мешков высыпаются напольные картины из бородинского угля, соли и песка с цитатами из классиков; Арсен Савадов устраивает маскарад "Донбасс-Шоколад", обряжая черномазых угледобытчиков в балетные пачки; Илья Гапонов создает мемориал погибшим кузбасским шахтерам из пустых обгоревших шкафчиков для рабочей одежды с кладбищенскими табличками. Другие исследуют глубины древнего и нового мифологического сознания: Дамир Муратов предлагает поклониться "первобытным" идолам, собранным из разноцветного бытового мусора, на полотне Рината Волигамси крохотные человечки роют яму "минус-мавзолея", закапываясь в платоновский котлован, а в жутковатой инсталляции группы "Куда бегут собаки" из десятков натыканных в стену электророзеток выползают, извиваясь как змеи, "живые" шнуры со штепселями. Третьи обращаются к сибирской ссыльно-каторжной эпопее: Игорь Макаревич и Елена Елагина вспоминают о пытках, темницах и боярыне Морозовой (минималистская инсталляция для Музея-усадьбы Сурикова с множеством рук в двоеперстном знамении получила специальный приз жюри биеннале), Андрей Кузькин вместе с заключенными СИЗО N 1 налепил хлебных человечков и выставил их в экспозиции открытого при этой старейшей в Красноярске тюрьме музея (вторжение в "Красноярский тюремный замок" получило гран-при). Ольга Чернышева рифмует "глубину" с "глубинкой", снимая портреты водителей рейсовых автобусов, отправляющихся из музеев Москвы в Ростов-на-Дону или Волгоград, сквозь бликующее ветровое стекло, так что герои кажутся пришельцами из другого, нездешнего мира. А известный сказочник Леонид Тишков, выловивший из глубин Енисея свою светящуюся таинственным диодным светом "Частную луну", предлагает всем желающим — в порядке очереди и по записи в музее — взять светило на пару дней домой, чтобы высвободить из недр своей души романтические чувства. И в этом он — прямой наследник советских авангардистов, требовавших, чтобы гражданам выдавали на время картины из музеев, как книги из библиотек.

Параллельная программа биеннале вышла не менее интересной. Виктор Сачивко и бывший "митек" Александр Флоренский сделали изысканный проект "Копии с картин известный художников", где практически вся мировая история искусства представлена в экспрессионистских повторениях кисти самих кураторов — Владимира Шинкарева, Ирины Затуловской — и резца Сергея Горшкова. Новосибирский центр современного искусства привез в Красноярск ретроспективу "Синих носов", Каннский видеофестиваль — конкурсную программу 2011 года, "Винзавод" — сборную выставку молодых художников из программы "Старт", Московский дом фотографии — пейзажи донбасских индустриальных руин Натальи Павловской. Паблик-арт в виде объектов, перформансов и граффити вторгся в городское пространство, самые удачные работы студентов Летней школы биеннале оккупировали Музей-усадьбу Сурикова. Три дня непрерывных вернисажей, экскурсий, встреч с художниками и кинопоказов завершились раздачей призов, которые присуждал авторитетный международный экспертный совет в составе директоров и старших кураторов венского и сант-галленского кунстхалле, парижского Пале де Токио, МДФ и ГЦСИ. Впрочем, как это обычно и бывает, одну из лучших работ оставили без наград.

Это граффити Дмитрия Булныгина "Поверхностный взгляд": пройдясь по Красноярскому музейному центру и окрестностям, он оставил на стенах ряд критических замечаний. В вонючих туалетах музея, где отродясь не бывало пипифакса, мыла и сушилок для рук, в каждой кабинке нарисовал рулоны туалетной бумаги. В одном укромном уголке снаружи музейного здания, превращенном в общественную уборную, изобразил рукомойник. А по центру города пошел гулять суриковский юродивый из "Боярыни Морозовой", только вместо благословления он воздевает руку в известном жесте, который на биеннале стыдливо окрестили "одноперстие".

Красноярск, в советские времена прославленный как "родина великого русского художника Сурикова", до сих пор пытается жить этим старым культурным брендом, хотя залы Красноярского художественного музея имени В. И. Сурикова неизменно пусты: молодежи куда интереснее современное искусство. Что же касается биеннале — единственного события в области визуального искусства, ради которого стоит ехать в Красноярск,— она за свои 16 лет так и не получила должной институциональной поддержки со стороны краевой администрации. Так что суриковский юродивый — с помощью Дмитрия Булныгина — совершенно справедливо показывает свое "одноперстие" современному искусству.

На открытие биеннале не без гордости прибыл министр культуры Красноярского края: в этом году министерство впервые увеличило финансирование проекта в несколько раз. Раньше биеннале делалась в основном на спонсорские деньги, последние три раза средства выделяются Фондом Михаила Прохорова. Мировые правила приличий требуют, чтобы биеннале финансировалось из госбюджета примерно на 50%: это показатель того, что биеннале — не частная инициатива, которая заглохнет, как только оскудеет рука дающего, а составляющая осмысленной культурной политики региона. Красноярская же биеннале держится на фанатизме и обаянии ее кураторов: художники приезжают, поскольку неловко отказывать, и даже дарят свои работы, хотя никакого музейного хранилища в Красноярском музейном центре нет. Дары стараются включать в постоянную экспозицию, но большая часть образовавшейся за годы проведения биеннале коллекции современного искусства рассована по углам.

Как бы ни была хороша биеннале, а Красноярский музейный центр не превратится из музея Ленина в музей современного искусства, если просто поменять вывеску. Он станет настоящим музеем или центром современного искусства, когда изменится его институциональный статус и вместе с ним — его государственное финансирование. Когда здесь сделают реконструкцию, когда остатки дизайна ленинского мемориала сдадут в архив, когда вместо кормящих это сиротское учреждение культуры арендаторов, разнообразных сувенирных ларьков и выставки аквариумных рыбок появится все, что должно быть у музея современного искусства: выставочные и лекционно-концертные залы, библиотека, медиатека, книжный магазин, музейное кафе. Когда поменяется отношение к биеннале в чиновничьих головах: дав добро на проведение фестиваля в середине 1990-х, они, сами того не понимая, ввязались в масштабный, долгосрочный и постоянно набирающий обороты проект. Кажется, и работа Ярослава Козловского — этакий куб из всякой советской рухляди, старой мебели, допотопных радиол, стиральных машин, ламп, ломаных игрушек и рваных журналов, увенчанный бюстиком Ильича, намекает на то, что ленинскому музею пора съезжать.

В Красноярске становится ясно, за что чиновники от культуры так не любят современное искусство. Оно действительно провокационно, но не в том смысле, что норовит показать голый зад или плюнуть на крест. Оно — в силу своей леворадикальной и критической позиции — всегда наступает на больные мозоли.



Церковь Параскевы Пятницы в деревне Барабаново охраняется законом так же надежно, как и сделанная для нее работа Матея Андража Вогринчича . Фото: Толстова Анна, Коммерсантъ

Вот из Любляны приехал художник Матей Андраж Вогринчич, попросил найти для своего проекта деревянную церковь. Таковая нашлась в деревне Барабаново, в часе езды от Красноярска: церковь Параскевы Пятницы, середины XIX века, с остатками росписи на парусах и потолке, без окон, без дверей, вся сгнившая и загаженная. В алтаре валяется проржавевшая табличка "Охраняется законом" — Красноярская епархия на этот памятник культуры почему-то не претендует. Матей Андраж Вогринчич решил устлать пол почерневшего от времени храма ковром из белой яичной скорлупы — минималистская инсталляция была хороша и по цвету, и по идее, напоминая о пасхальных яйцах и сопряженных с ними смыслах. Художник, пока работал, провалился сквозь прогнивший пол и сломал ногу, яичный ковер растоптали в порошок на следующий день после открытия биеннале. Глупо было ждать другого отношения к произведению современного искусства там, где дивной красоты архитектура в таком состоянии.

Вот Вадим Марьясов и студенты летней школы сделали для музея-усадьбы Сурикова групповой проект по мотивам "Взятия снежного городка". В прошлый раз тоже сделали — все работы вышвырнули из родового гнезда "великого русского художника" вскоре после вернисажа. Но в этом году музейное начальство больше расположено к современному искусству. Молодые художники освоили пустырь за стенами усадьбы, убрали весь мусор, расставили свои объекты ("Сугроб" из россыпи огромных, обтянутых ситцем кубиков Анны Омелик и Дарьи Воробьевой отмечен специальным дипломом), рассмотреть выставку под открытым небом можно, взойдя на помост-бельведер, сконструированный их учителем. Суриковский музей-усадьба, дирекция, научный и экскурсионный отдел которого сейчас теснятся в суриковском сарае, претендует на пустырь: там хотят строить исследовательский центр, проводить международные конференции, читать лекции — в общем, жить нормальной музейной жизнью XXI, а не XIX века. Но на лакомый кусок земли в центре города наверняка найдется множество претендентов, и в музее надеются, что биеннальская выставка поможет обозначить этот участок как территорию культуры. Вадим Марьясов относится ко всему этому скептически: молодых художников в Красноярске принято использовать как красивую ширму, их охотно берут на благословленные краевым министерством культуры передвижные выставки, а по окончании турне выбрасывают ничего не стоящие работы, как хлам. В результате почти никто не остается в профессии: Красноярск может еще долго ждать, когда тут народятся новые суриковы.



Команда Красноярской музейной биеннале смотрит в будущее с надеждой, а красноярская художественная молодежь — с пессимизмом . Фото: Толстова Анна, Коммерсантъ

Площадь перед зданием Красноярского музейного центра украшает инсталляция Андрея Ройтера: слово "FUTURE" из колоссальных букв, сложенных из старых, долго бывших в употреблении досок (пару дощечек, оставшихся после реставрации подсобных построек, ссудила даже суриковская усадьба). В ночь перед вернисажем неизвестные молодые художники установили напротив инсталляцию в виде слова "ЖИЖА", собранного из картонных коробок. Жижа — это очень точная характеристика местной культурной ситуации, которую никогда не сможет исправить одна только биеннале, проходящая в административном вакууме. Видимо, гордому терпению молодежи во глубине сибирских руд пришел конец.
Источник : Сайт ЗАО «Коммерсантъ. Издательский дом»

Чтобы рассмотреть фотографию в полном размере, "кликните" по превью-изображению